Где талант зарыт есть?
Проходил мимо, гляжу, танцы ледяные показывают. И так, понимаешь, показывают, что не разобрать, где тут чемпионы по этим танцам, а где которые на коньках только так катались раньше, для удовольствия своего. То есть ты совсем обыкновенный, как все, в этих коньках и вдруг через небольшое время тебя от чемпиона не отличить. Пусть почти не отличить. Он всю жизнь к этому шел, а ты раз – и туда же с одного маху. Понятно, не сам, не сам, тебя знающие обучили-наточили, но это дела не меняет – обучили как Старик Хоттабыч почти, как «трох-тиби-дох-тох-тох» – и готово. Потом, глядишь, ты уже по проволоке ходишь под куполом цирка или фокусы занятные кажешь так, что ахают. И тоже вдруг. Или песни поешь, будто поп-звезда настоящая.
Это получается, что в телевизоре: на льду, паркете, цирке, эстраде – одни и те же, значит, все равно, кого и чему обучать, значит, человека можно, чему угодно, обучить почти мгновенно. Получается, человек есть такой материал, из которого можно любую вещь изготовить. Просто нужны умелые люди.
Когда-то Платон говорил, что каждый человек имеет талант к чему-то одному, и этим должен всю свою жизнь заниматься, тогда в обществе будет гармония и порядок. Конечно, Платон давно жил, и телевизоров тогда не было, но и теперь, по традиции, считается, что человек особенно в немногих делах талантлив или даже в чем-то одном, и отсюда предназначение учителя, воспитателя – поспособствовать воспитаннику раскрыться в этом деле, достичь высот в том, что ему природа и бог дали.
А тут нам показывают, что человек по существу вроде глины или пластилина, из чего очень быстро умеющие люди изготовляют потребное на сей момент, на сейчас. Есть просто объект приложения определенных технологий и в этом смысле то же самое, что и любой объект природы, просто с определенной спецификой. Таким образом, выходит, что человек обучается господствовать в вещном мире, сам превращаясь в вещь.
Людям эти процедуры мгновенного изготовления очень нравятся. Они тоже хотят там оказаться и превратиться в тех, на кого ахают. Ахают, потому что просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте. Потому нет меж людьми на самом деле никакой принципиальной разницы, как раньше по глупости думали, по незнанию. И есть они просто куски глины, что в разных местах подобрать можно и приспособить.
И правильно это уважаемые господа-товарищи! Совершенно правильно! Только такой человек совсем не звучит гордо, совсем. Или так кажется по незнанию.
Школы будущего
Проходил мимо, вижу лицей номер 38 в Белгороде. Не самый богатый наш город, не Москва, не Ханты-Манси, но именно здесь совершен прорыв в образовании, создана школа будущего. Не-а, не в новых образовательных технологиях дело: про них ничего не говорили, значит, они обыкновенные. Дело в том, что под постоянным наблюдением успеваемость, которую родители могут проверить в режиме «on-line», так что не наврешь про «сегодня не спрашивали». Но не только: там важнеющее, что ребенок в любом месте школы находится под видеонаблюдением. Говорят, родители очень за такую школу, потому за детей можно не беспокоиться: один мальчик второго класса там говорил нехорошие слова и писал их на стенах, а теперь его вычислили и наказали, и он больше этого не делает. Наверное, и старшие детки, которые тоже иногда раньше позволяли себе нехорошие поступки, теперь ничего подобного не позволяют, и родители спокойны за них. Но, главное, учителя: теперь воспитывать детей не надо, потому дети знают, что за ними всегда наблюдает Большой глаз. Они не будут пакостить, не потому что порядочные люди не пакостят, а потому что не скроешься, нигде не скроешься.
В добром старом Советском Союзе в соседнем городе Орле в тамошнем педе сидел безногий ректор и рядом со столом у него был коммутатор телефонный. Только сам соединял все телефонные звонки и потому мог всех слушать. На кафедрах телефоны были под замком, но иногда, редко-редко студентам или преподавателям удавалось прорваться к телефону, когда никого, и тогда ректор узнавал о себе много интересного в выражениях, каким не учат на филологическом факультете, но хорошо известных не только филологам. Обычно после меняли замок, и все оставалось по-прежнему. Ректор держал руку на пульсе институтской жизни, и держал так, что порочащих событий в родном институте не происходило, а если вдруг, то ничего за порог.
Какие добрые и наивные времена! И техника добрая и наивная. Теперешние белгородские начальники намерены превратить в «школы будущего» все им вверенные школы. Тем самым будет совершен грандиозный прорыв в деле социализации детей: дети привыкнут, что за ними постоянно смотрит Большой глаз, смотрит ради их благополучия и безопасности, и они всегда будут себя вести, будто Глаз этот никогда не дремлет, и когда станут взрослыми тоже.
Интересно: в туалетах камеры поставили? Там в школах самое хулиганское место, как его можно пропустить! Но тогда для присматривания нужно нанимать педофилов: нормальные взрослые не могут подсматривать за тем, что дети делают в туалетах. За взрослыми, впрочем, тоже, но за детьми особенно пакостно. И еще интереснее, какими вырастут дети, которые знают, что за ними в туалете подсматривают? Это будет почище Вильяма Шекспира.
Одна надежда, что денег не хватит или сопрут их, в общем, обстоятельства. Эх-хе-хех…
Человечество – это куда?
Проходил мимо, гляжу, Ницше говорит: «Ценность есть высший квант власти, который может вобрать в себя человек – человек: не человечество. Человечество гораздо скорее еще средство, чем цель. Дело идет о типе: человечество просто подопытный материал, чудовищный избыток неудачников: руины».
Про «руины» как-то очень впечатляет, умеют некоторые гении слова находить, прямо, как скажут, так жить не хочется. Получается, что человечество растет ради умножения неудачников, расширенного воспроизводства руин. Раз с этим уже ничего не поделать, то оно, человечество, может быть использовано, как материал, или заброшено, как ненужный мусор. Пусть природа подберет непотребное. У нее для этого проверенные есть средства: извержения-землетрясения, потепления-оледенения, голода-эпидемии и т.п.
Но вопрос о полезности есть вопрос о точке отсчета, вопрос о том, Кто решает? Тут как раз все прозрачно – это тот самый человек нового типа, «сверхчеловек», субъект «вертикального прогресса», коммунистический человек и т.д. Это он от себя и для себя определяет ценность человечества, значит, производит расчет, определяет дебет-кредит, плюс-минус. Скажем, «плюс» – использование труда человечества и утилизация его тела как удобрения природы; минус – затраты на организацию этого труда и утилизации. Когда, где и что перевесит.
Ницше открывает мир бухгалтерской трезвости, совсем не романтических всхлипов. Как ни обидно интеллигенту, желающему Ницше сохранить только для себя, Аушвиц прямо из него, из Ницше вычитан и рассчитан.
Правда, нацистов повесили, коммунистов свергли, но что делать с «чудовищным избытком неудачников»? Что делать с громоздящимися человеческими «руинами»? Голос из этих самых «руин» раздается:
Что с нами будет? Хорошо: со многими из нас? Со мной? Что для нас придумают? Глобальный кризис? Потепление? Стерилизацию? Супервич? Андронный коллайдер? Гигантскую комету? Так и хочется попросить, чтоб огласили весь список. Пожалуйста, ну, что вам стоит! А мы пока посидим, посмотрим «Малахова+» с Петросяном.
Доля мужицкая
Тут на днях перебрал слегка, прохожу мимо зеркала, а там, гляжу, вместо морды моей, староновый президент отображается, очень разгневанный:
– Как смеете, – говорит, – пить, курить и по бабам гулять, когда в стране нашей такое творится? Вы заслуживаете всяческого отрезания, чтоб больше ничего не выросло. Не мужики вы! Не мужики!
Я, понятно, остолбенел слегка. Про кризис, про Осетию ему, что, мол, предпринимаем и уже предприняли почти, а он только пуще гневается.
– С кризисами я и без вас разберусь, а вот двухдетную мать на сносях на седьмом уже месяце безвинную пошто в тюремном замке держите?
Я ему, понятно, про высшие политические, дипломатические и где-то даже мировоззренческие соображения, про воров, которые в тюрьме завсегда должны… А он мне, понимаешь, про нас, про мужиков российских, которые все вместе и по отдельности одну беременную бабу защитить не могут. Потом вдруг гневаться перестал и закручинился:
– Как же, – говорит, – великую страну создавать я буду с такими-то мужиками! Уйду, уйду от вас к африканцам – лучше в пасти крокодила пропасть, чем такого позору терпеть!
Я теперь не сплю и не ем – переживаю: вдруг и впрямь президент к африканцам уйдет – это ж позору не обобраться. С одной стороны, когда глянуть, далась ему эта баба, будто у нас других беременных нет. С другой – вдруг и впрямь решит поразить нас в самое мужское достоинство… Зато какая легкая походка у нас станется и какие песни!
20.10.2008
|
